<<< Зал Поклонения Ниакрис

Над озером плыли белесые клочья тумана. Окружающая реальность казалась призрачной и зыбкой. Где-то вдалеке путеводными огоньками слабо светились окна школы. Легран зябко поежился и запахнул плотнее плащ, от воды ощутимо тянуло прохладой. Только особого смысла в этом не было, скорее простой рефлекс. Плащ мало спасал от холода. Вся одежда Леграна больше служила декоративным целям, чем каким-либо еще. На модельные ботинки из тонкой кожи, малопригодные для лесных прогулок, налипло несколько влажных листьев. О телепортации временно пришлось забыть. С недавних пор магический фон школы стал нестабилен. И это еще мягко сказано… Незадачливого субъекта, решившего мгновенно переместиться в пространстве, ожидали разнообразные сюрпризы. В большинстве случаев, неприятные.
И с чем бы это могло быть связано?

Вампира пока не наблюдалось. Зато на берегу озера виднелось бревно, бывшее некогда стволом поваленного в бурю дерева. Потом ветви спилили на хозяйственные нужды, и сейчас оно вполне годилось на роль скамейки. Только корни еще тянули скрюченные в предсмертных судорогах пальцы к небу. Легран скептически оглядел поверхность бревна и, наконец, сел, закинув ногу на ногу. Непроницаемо-черная гладь озера дышала каким-то мертвым спокойствием.
Никогда не задавался вопросом, что может водиться в этих водах… А ведь что-то должно?
Легран подобрал с земли небольшой камешек и запустил в озеро. Вода, едва подернувшись рябью, равнодушно поглотила его…
И чем меня заинтересовал вампир с его историей? Наверное, я просто заскучал в этих стенах… Едва заметно улыбнулся. Уже давно вообще-то пора познакомиться со здешними обитателями…

Как думаешь, вдвоем справимся с их недовольством? Ухмыльнулся Легран, и невольно покосился на озеро. Любопытство сгубило кошку. Вспомнилась давно слышанная поговорка. Наши похождения на кладбище тоже начались вполне безобидно, …а результат?

Собственно о вопросах… Легран поднял взгляд на Энигму. Серые глаза в тумане казались почти бесцветными, белыми… Ничего особенного. Мне показалось, ты знаком с Альтерой… В последний раз, когда видел ее в храме, она была сама не своя. Подобное состояние идеально для совершения безумств. А я перед этим наговорил ей разной бессмыслицы… По поводу доверия. Меня удивило, что она восприняла это неожиданно серьезно. Как будто она уже давно к чему-то готовилась или чего-то ждала, и ей нужен просто был толчок со стороны. ..А потом… возникла… возникло ее второе «я».
Легран встал с бревна и сунув озябшие руки в карманы плаща, подошел к кромке воды. Осенняя прохлада ощущалась даже сквозь перчатки. Или нечто подобное… В общем, у девушки, проблемы… А я никогда не отличался тактичностью.

Приблизился к вампиру. О, как любопытно!... какие вопросы могут быть ко мне? Удивленно приподнял одну бровь и нацепил на лицо самое невинное выражение. Я, кажется, еще нигде не успел… отличиться… Потом не выдержал, и его тонкие губы тронула улыбка.

Лейт, значит, некое олицетворение хаоса?... И выпускать ее было бы нежелательно? Кстати, она отдельная личность или составляющая личности самой Альтеры? В любом случае, Альтере не помешало бы лучше контролировать себя… О, кстати, я слышал, что в школе подыскивают психолога. Быть может уже нашли… Хотя, что-то подсказывает мне, что его услуги потребуются не только Альтере… Поддел острым носком ботинка багряные с золотом листья. Здесь собрались уникальные личности… Не находишь?

Задумчиво посмотрел на шар тьмы. У нас намечается подводная прогулка? Легран передернул плечами, вообразив себя погребенного под толщей ледяной воды в полнейшей тишине. Я ведь не страдал клаустрофобией? Или я ошибался? Ха-ха, ну в случае чего, ужас в моих глазах увидит лишь Энигма... Заодно будет в кого судорожно вцепиться...

Чем дальше в Р`Льех, тем толще Ктулху… Из закоулков памяти явила себя еще одна поговорка.

Исследовать озеро я предпочел бы хотя бы на лодке, сжимая в руке револьвер… Усмехнулся своей бредовой мысли. Протянул руку в перчатке и тонкими пальцами осторожно коснулся поверхности шара. Любопытная магия…  И вслед за Энигмой перестал существовать для мира вне стен шара.

Да, наслышан… Хоть сам и не принимал участие. Мне ведь не больше двадцать семи… Саркастически улыбнулся Легран. Хотя молчал бы уж… Даже со своей неполной тысячей ты дитя… Младенец… Интересная вырисовывается ситуация. Некоторым ученикам самим впору преподавать… Подумать только, миллионы жизней. И что она, все помнит? Каждую из них? Тут он словно вспомнил о чем-то. А сколько же лет тебе?... И что связало ваши судьбы? Если, конечно, ты захочешь пролить свет на этот вопрос... Что-то я много болтаю... Истосковался по общению? Я?
Воды озера подобно черной дыре неслышно и без единого звука вобрали в себя сферу. Леграну на миг показалось, что ее стенки не выдержат, растают, его глаза на миг потемнели. Внешне он не показал своих внутренних опасений. По крайней мере, постарался.
Озеро смерило незваных гостей тяжелым мутным взглядом. В воде клубилась похожая на волосы утопленников темная длинная трава...
Легран с сожалением подумал о револьвере, оставленном в одном из ящиков стола… Холодном, тяжелом, и всегда добавлявшем видимости контроля за ситуацией…
Мы можем вообще здесь не обнаружить ничего стоящего… Ну только так… Трупик уборщицы, пропавшей в прошлом году…

Трупик… Задумчиво повторил Легран. Право же, Энигма… Это юмор у меня такой, черный. Я, когда волнуюсь, пытаюсь скрыть это за шутками. Не всегда успешными… Сокровища уже давно мне наскучили. Я хотел бы найти…увидеть… нечто, что тронуло бы мою душу. Забавно. Которой давно нет. Но не стоит думать, будто бы я циник и материалист… Легран неуверенно улыбнулся, будто бы сам не поверил в то, что сказал. Кстати, о сокровищах. Мне однажды довелось в обществе Аранты и Ниакрис …в состоянии, которое обычно зовется «упиться до смерти»… изображать расхитителя гробниц… И что интересно. Мы случайно выяснили, что под Школой находится разветвленная система катакомб… Облюбованная какими-то сектантами для своих нужд. В общем, понимаешь, жертвоприношения и прочая скука… Что представлял собой лабиринт изначально – сие есть тайна, покрытая мраком.
Зачарованно наблюдал за русалкой, ее движения завораживали, влекли за собой…  почему ты всегда ожидаешь каких-нибудь инфернальных мерзостей? Окружающее, вопреки твоим ожиданиям, оказывается на порядок лучше...
Повернулся к Энигме, и неожиданно серьезно сказал, стараясь скрыть иронию, промелькнувшую в серых глазах. Меня только что посетила одна мысль… С учетом того, что магический фон Школы по неясной причине стал весьма и ВЕСЬМА нестабилен, …я еще поинтересуюсь у Аранты в чем может быть причина… наше предприятие представляется рисковой затеей. Ха-ха, не знаю как ты, а я точно без магии со дна озера не выберусь…
И… Легран, очевидно, что-то еще хотел добавить, но счел это излишним. Перевел взгляд на свои кольца, камни на которых в полумраке мерцали сотней крохотных искр, и снова взглянул на русалку. И спросил совсем о другом. А Альтера, она не зла, что я высвободил ее темную сущность? Ага, зла... ха, спит и видит тебя в пыточной...

Пожал плечами. Ничуть не трогает. Оно прекрасно, не более. Как бабочка, распятая на игле… «Они телесны, но из чего состоят их тела?». Процитировал Легран одну из любимых своих книг.
Отвергнут всеми навсегда,
Я стал души своей вампиром,
Всегда смеясь над целым миром,
Не улыбаясь никогда.
Гордиться? Нет, я в каждом моменте стараюсь находить новые краски. Спасение от обыденности. Стоит начать мне изображать пресыщенность, как я погибну. А я постараюсь хотя бы изобразить удивление... Чувства. Это то, что дает мне возможность ощутить себя живым.
Легран положил обе кисти рук на поверхность шара и подался вперед, до рези в глазах всматриваясь в глубинный мир.
Сфера двигалась навстречу массивной базальтовой платформе, погребенной под неопрятным слоем темно-зеленого ила. Вокруг не было никаких растений или живности, основание платформы, казало, было окутано мраком. Если бы Энигма с Леграном взглянули на нее сверху, то могли бы различить грубо высеченные на ней очертания колоссальной двери, способной поглотить небольших размеров корабль…
Легран в некоторой степени был эмпатом. Он способен был улавливать эмоции и чувства окружающих. И от него не укрылось взведенное состояние вампира.
Позволю себе коснуться не своего дела... Если она так нужна тебе, я бы на твоем месте выяснил все до конца. Или погубил бы ситуацию окончательно. Все же лучше чем терзаться неизвестностью, пытаясь предугадать действия другого. Вы же не дети.

Жизнь это вообще болезнь с летальным исходом. Констатировал известный факт Легран. Небезопасно, зато развлеклись… Нет, на точку соприкосновения миров не похоже. Это напомнило мне место средоточия. Или, как называют их некоторые маги, место Силы. Излюбленные точки для возведения объектов культа.
Легран кое-как стянул с себя плащ. Намокший, он стал тяжелым и только сковывал движения. Черные брюки и рубашка, так же промокшие насквозь, липли к коже. С пепельных волос, спадавших на плечи и спину, капала вода. Каскад серебряных цепочек на шее казался обжигающе холодным. Промокли это мягко сказано… Какой у меня должно быть сейчас жалкий вид.
Благодарю за спасение. Похоже, сфера вошла в какое-то взаимодействие с этой плитой…
Рад был знакомству. Ничего не буду иметь против твоего визита в лабораторию… А сейчас, извини, должен покинуть твое общество. Совсем забыл. Меня обещал навестить один знакомый. И у меня нехорошие предчувствия, что в этот момент он разносит мне все апартаменты...
С этими словами Легран развернулся и пошел в сторону Школы. Его бил озноб. Тонкие руки в беспомощной попытке согреться обнимали плечи.
Нет. Никакой телепортации.

>>> Лаборатория Леграна

>>> Приёмная

Каташи шёл по извилистым коридорам замка, держа за руку перепачканную сажей йому. Куда? Он не знал этого. Запоминая, сколько шагов от поворота до поворота, сколько дверей по правую руку, сколько - по левую, прикидывая, куда они могут вести, он вспоминал слова наставника. Он весь был в этом. Вымуштрованное тело действовало само.

Существует два вида знания. Первое есть знание ума; я сказал тебе, что в горах северного Китая распускается рододендрон, я знаю это, я сказал об этом тебе - теперь мы оба знаем: в эту самую минуту нежно-розовый бутон медленно-медленно встрепенулся и раскрыл лепестки навстречу солнцу.
Второе есть знание не-ума. Что есмь разница между чувством и эмоцией?

Откуда-то потянуло свежестью, и мужчина, не задумываясь, свернул.

Когда я говорю тебе "думай", я говорю тебе: "вспоминай". Ты вспомнил, что рододендрон расцветает в этом месяце, и не было сильных холодов. Ты никогда не был в Китае, но ты вспомнил. Знание ума суть информация.

Когда я говорю тебе "чувствуй", я говорю: стань единым целым с тем, что тебя окружает, потому что мир - это ты, а ты - это мир, и тогда возникнет состояние не-ума. Тогда для тебя больше не будет неожиданностей. Ты не знаешь умом, но чувствуешь сердцем. Ты не знаешь, что произойдёт, но чувствуешь, что всё будет, как должно. Следуй за своим сердцем, оно знает больше ума.

Толкнув тяжёлую дверь, и требовательно потянув чуть отставшую йому к себе, Каташи вышел во двор замка. Невдалеке шумел лес, и, повинуясь интуиции, он зашагал по одной из уходящих вглубь леса тропинок. Она привела его к необыкновенной красоты озеру.

Что мне до йомы? Она мертва. Всякий, кто никогда не жил - мёртв. Эта - неповинна. Мертвецы в человеческом обличье - вот зло этого мира.
Но Каташи не было дела до зла и добра. Ему вообще не было разницы. Он знал. Он чувствовал. И этого было довольно.

- Выкупайся, - безразлично произнёс он первое, что пришло в голову, и опустился на холодную съежившуюся траву, скрестив ноги. Холод нисколько не волновал его.

Каташи не смотрел на йому. Он прикрыл глаза и мгновенно вошёл в транс, но не стал уходить слишком далеко, задержался на границе. Свежий ветер очистил его сознание от шлейфа чужих эмоций, тянувшихся за ним с самого появления в Академии - любопытства, неприязни, страха, и теперь Хито был чист как снег, белым шелком устилающий пики видневшихся вдали гор.

Лес пел тишину.Считанные секунды, и Каташи почувствовал слабый эмоциональный фон со стороны озера. Йома. А за спиной - клубок разноцветных потоков энергии, переплетающихся в затейливых узорах. В первый раз попав сюда, он видел строгие орнаменты синевы, спокойной, как ночное небо, и сосредоточенные голубые искры, мерцающие звёздами, расходящиеся и сходящиеся, повинуясь лишь им ведомым законам. Сейчас доминировали грязные цвета. Всплеск - пронзительно-голубой, как вода горного ручья. Всплеск - грязно-красный, жёлтый, коричневый. Всплеск - нежно-розовый, как осыпающиеся лепестки сакуры. Ещё всплеск - и всё сначала. Мир за спиной был грязен. Мир за спиной был Каташи. И Каташи чувствовал в себе... гнев. Похоть. Ложь. Презрение. Опасность. Предательство.
Иероглиф Rumata - пропасть - всплыл в его сознании, и кусочки мозаики вдруг встали на свои места. Остался один  -  единственный.
Мужчина окинул взглядом стальную паутину. Ничего не изменилось. Противные бусины сталкивались с друг-другом, рождая диссонанс и какофонию звуков. Они скрипели, стонали и кричали, скользя по тонким нитям, сталкиваясь, расходясь и сталкиваясь снова. Вдруг, на одной из нитей, Каташи различил умиротворённый фиолетовый. Созерцание. Уверенность. Мудрость. Одинокая бусина скользнула мимо других, обходя их по пустым перекрестиям, и остановилась. Она была прекрасна.

Видеть красоту мира. Единственное, что дозволено.
Эта мысль пронзила тишину медитации, ворвашись в неё яркой, подобной молнии вспышкой. Почти собранная мозаика от этого удара рассыпалась на мелкие осколки. Другой на его месте был бы раздосадован. Каташи не досадовал никогда. Ошибки совершают все. Но только мастер способен получить выгоду, совершая их.

Мысль была неподобающей, и Хито невозмутимо отметил, что, вернувшись к себе, он должен будет поработать над контролем.

...несколько месяцев не входил в очищающую медитацию. Не было времени. Дела. Однако несосредоточенность мешает воспринимать информацию и делать выводы. Неправ. Не повторится.

Он бросил взгляд на спокойную гладь озера. Йома и не думала выходить на берег. Любит плавать? Впрочем, что ему до неё - он сейчас встанет и уйдёт. И если она желает провести в водых озера остаток своей жизни - что ж, это не касается его, Хито. Вот только...

- Достань мне оттуда что-нибудь, - слова слетели у мужчины с языка неожиданно для него самого, не говоря уже о йоме. Но Каташи знал, что он ничего и никогда не делает зря. И если он что-то сказал, это должно быть исполнено. Так - правильно. Так - надо.
- Да. Оттуда. Изнутри, - он указал непонимающе смотрящей на него девушке в тёмную глубь озера.

Хито терпеливо ждал, глядя на недвижимую поверхность воды. Ждал безо всякого интереса. Ждал, как ждут стремительного росчерка пера под важным документом или перевода крупной суммы денег. Ждал, как ждут того, что должно произойти. В жизни Каташи не было случайностей.

Чудес не бывает.

Да, чудес не бывает, он, Хито, прекрасно это знает. За всяким чудом кроется долгая, изнурительная подготовка. Заикнись ему кто о любви и прочих малозначимых в его жизни вещах, он бы просто пожал плечами, и сказал, что любовь - это работа. И потяжелее многих других. Но вряд ли бы дело дошло до того, чтобы Хито начал обсуждать с кем-либо философские вопросы. Он знал что и как. Всё остальное - мелочи.

Никогда не позволяй себе потерять веру. Вера движет человеком. Из веры рождается уверенность. Из уверенности рождается сила. Из силы рождается знание, знание, не предназначенное для того, чтобы его произносили и для того, чтобы его слышали. Суть истинного знания есмь молчание. Тот, кто говорит - пуст, как раковина каури, месяц пролежавшая на берегу под палящими лучами солнца.

...жидкое серебро озёрной воды встрепенулось, вверх взметнулся фонтан воды, и над поверхностью показалась йома верхом на каком-то странном существе. Секунда ушла у Хито, чтобы понять - девушка уже успела закусить импровизированной лошадкой. А импровизированной ли? Это был, конечно, кэльпи, и он рвался на берег с силой и энергией, так, что в пространство волнами изливались оранжевые спирали негодования, смешиваясь с сероватыми искрами страха.

Четыре секунды.

Кэльпи, наконец, вырвался на берег, но Хито, ожидавший этого, молниеносно запустил руку за ворот пиджака, идеально облегающего его стройную фигуру, и в его руках оказалсь тонкая, но прочная нунчаки, которая тут же полетела к "жеребцу", успевшему уже на полголовы обойти Каташи. Мгновение - и удавка затягивается на его шее. Кэльпи хрипит, пытаясь преодолеть сопротивление, но нунчаки надёжно защищена от магический воздействий. Из-под копыт комьями летит смерзшаяся земля. Но Хито не зря тренировали.

- Высокая гора, да?
- Да, Ойкаммури-сан.
- Верно, тяжело взобраться на вершину по этим ступенькам, а?
- Наверное, Ойкаммури-сан.
- Видишь этот ручей.
- Вижу, Ойкаммури-сан.
- Там, наверху - пересохшее озеро. Наполни-ка его водой.
- Но...

И Хито наполнил его водой. Через пять лет. Когда смог бегать настолько быстро, что вода не успевала впитаться в землю, когда смог поднимать по двадцать литров вместо пяти, когда стал настолько хитер, что сначала выливал воду в каменный желоб, который перекрывал огромным валуном и глиной. Что кэльпи! Через три минуты он стоял, стреноженный, неврно мотая головой. Оставалась мелочь - заставить йому оставить его в покое. Каташи не колебался и тут. Несильно ударив девушку по голове, чтобы полежала минут пять, он оттащил неподвижное тело в сторону и занялся лошадью.

Зачем?

Магией трансформаций Хито не владел. Ему это было попросту незачем. Поэтому выход был только один - воспользоваться проверенным средством. Мужчина вытащил из-за пазухи маленькую бутылочку из голубого стекла, и осторожно вытащил пробку, поднеся её к морде кэльпи. Пустота, изолированная от внешнего мира, жадно впитала энергию существа. Из бутылочки доносились странные звуки, и Каташи быстро заткнул её пробкой.

Там уже кто-то был. Я не смогу теперь открыть её без...
Каташи быстро направился к зданию Академии. Ему нужно было помедитировать, пока контроль над реальностью не разрушился. Было что-то странное в ауре Академии, и оно выводило его из себя. Не психологически. Но эмпатические способности неожиданно стали очень нестабильны. И это было неправильно. Так не должно было быть. Не должно было возникнуть даже надобности в укреплении контроля над собой и окружающим миром.

На краю поляны он вспомнил о йоме. Обернувшись, Хито увидел, что она приходит в себя.

Когда девушка тронула его за локоть, Каташи тут же вспомнил то, что наставник рассказывал про йом, и в который раз убедился, что тот был прав во всём, что бы ни говорил. По-детски невинное личико смотрело на него с такой мольбой, что впору было прослезиться. Хито знал - с вероятностью в семьдесят процентов, так поступил бы каждый второй на его месте. Но он так поступить не мог. Потому что он - Каташи Хито.

Очень мило. Я должен пожертвовать сохранностью своего тела ради того, чтобы накормить глупышку-йому? Впрочем, что она понимает.

Трансформировавшиеся внутри бутылочки энергетические сущности могли выродиться в нечто грандиозное. Опасное, да. Несомненно. Отдавать её йоме было бы верхом глупости. А к Хито слово "глупость" уж точно не имело ни малйшего отношения.

Особенно если там окажется дракон. Или элементаль. И что?
А йома глядела на него, как на божество. Бедняжка, верно, очень голодна.

- Поймай себе ещё одну, - равнодушно ответил Хито, и, ушёл, не глядя на ошарашенную девушку.

>>> Комната Каташи Хито